Начнем мы с немецкого философа Петера Слотердайка, автора прославившей его работы «Критика цинического разума». Автор большого числа работ по истории философии и эстетике довольно критически воспринимает современность. В ряде своих интервью он с осуждением отзывается о жестких мерах, принятых большинством европейских правительств. В его понимании, как бы парадоксально это ни звучало, это есть ни что иное как проявление всеобщего бессилия и безответственности. В своей беседе с журналистами французского журнала Le Point он объясняет, что меры, порой преувеличенные перед лицом пандемии, неизбежно ведут «весьма нелиберальным способом» к «призраку восстановленного порядка».
Апокалиптическое воображение человека, хорошо напитанное новой нездоровой повесткой дня, заставляет все общество чувствовать себя в опасности и даже принять «идею быть частью вымирающего вида».
В этих условиях принимаемые меры кажутся такими же преувеличенными, как и сама угроза. По словам философа, на первой линии этого тотального фронта в состоянии перенапряжения находится медико-политические институции, которые следуют принципу «чем больше принято мер, тем лучше». Но Петер Слотердайк предостерегает от излишней ограничительной инициативы, так как из-за нее даже в западном обществе возрастает риск перехода к такой форме власти, которую он называет то «охранократией», то «медико-коллективистской диктатурой». Для Питера Слотердайка обращение в публичном дискурсе в этих обстоятельствах к понятию «война» (как это делает президент Франции Макрон) является весьма неуклюжим, поскольку оно только усугубляет ошибочное риторическое восприятие ситуации, с которой мы сталкиваемся.
С еще большей тревогой отзывается о проблемах современности французский мыслитель Мишель Онфре, основатель Народного университета в Кане и профессор философии. Как истинного гражданина пятой республики, его интересует, в первую очередь, то, что он видит в своей родной стране, но при этом он усматривает неминуемую связь с системой глобальной европейской политики. По его словам, кризис коронавируса проявил многие противоречия, характерные, в частности, для Франции: отвержение карантина, а потом все же карантин, карантин, но разрешение на выход, карантин, но обязательство идти на муниципальные выборы (прим.: первый тур муниципальных выборов во Франции состоялся 15 марта, в то время, когда случаи заражения коронавирусом уже были зарегистрированы в нескольких регионах страны), открытые границы, закрытые границы, отказ от защитных масок, потом массовое производство защитных масок, далее, вероятно будет введено обязательное всеобщее тестирование на коронавирус, после слов о том, что такого теста не будет.
По словам Мишеля Онфре, сегодня мы сталкиваемся с ситуацией, когда «выдумка о могущественной Европе, защищающей людей», рушится и, избавившись от всех своих идеологических фикций, раскрывает свою истинную природу.
«Эта Маастрихтская Европа, которая была представлена нам как экономический монстр, способный, вероятно, обойти Соединенные Штаты, Россию, Индию и Китай, вдруг падает от того, что он не в состоянии производить маски, перчатки и тесты», - пишет он он в своем блоге.
Он указывает на разложение «ложных демократий» и их превращение в «истинно либеральные автократии» или даже в диктатуры. В Европе сдвиг национальных политик в сторону «единственного интереса капитала» оказывает ужасающее воздействие на жизнь каждого человека, и, поскольку мы переживаем серьезный кризис в области здравоохранения, во Франции публичная медицина станет первой жертвой этой трансформации. Для французского философа дегуманизация и обнищание этого общественного блага берут свое начало в европейской идеологии, которая вот уже несколько десятилетий воплощается в жизнь. С большим сожалением он говорит о том, как либеральный госпиталь, воспетый всеми современными правителями Франции, стал «фабрикой денег», а затем «фабрикой смерти», и как в итоге он оказался бесплодным и беспомощным перед лицом реальных проблем современности, как, впрочем, и политическая система, породившая его.
Говоря о коронавирусе, мы, конечно, не можем не упомянуть итальянскую мысль, пришедшую из наиболее пострадавшей страны Европы. Известный философ Джорджио Агамбен рассуждает о концепции «исключительного положения», разработанной в его предыдущих работах. В самом начале эпидемии он неоднократно выражал сожаление по поводу «безумных, иррациональных и совершенно неоправданных чрезвычайных мер перед предполагаемой эпидемией», что вызвало волну негодования в обществе, переживающем острый социально-эпидемиологический кризис. Позже в своем интервью французскому изданию Le Monde он принял более сдержанный тон, говоря о «чрезвычайно серьезных этических и политических последствиях» нынешней ситуации.
По его словам, управление кризисом в Европе не должно было вдохновляться «тоталитарной» моделью, намекая на китайскую модель. И тот факт, что были приняты непропорциональные решения контроля, свидетельствует о «степени политической безответственности, в которую нас бросил страх».
Почти провокационно он проводит параллель между эпидемией и терроризмом. Поскольку оба эти явления являются источниками страха, ужаса и даже коллективной паники, то, согласно его анализу, они служат идеальным предлогом для усиления политического контроля над населением. Он обращает внимание на парадокс:
«как и перед лицом терроризма, мы согласились, что свобода должна быть подавлена, чтобы защитить ее, так же нам теперь говорят, что мы должны приостановить жизнь, чтобы защитить ее».
Как и его немецкий коллега, Джорджо Агамбен рассматривает ограничения свободы из-за болезни как куда большую угрозу, чем простое чувство недовольства. Он встревожен тем, что, возможно, чрезвычайное положение может превратиться в наше новое нормальное состояние. Таким образом, все свободы будут принесены в жертву по так называемым «соображениям безопасности». Такой вывод заставляет философа еще раз задуматься о моральных и метафизических основах общества, низведенного к состоянию выживания, к «голой жизни» в жестком карантине, который может и не закончиться с завершением эпидемии.
Подводя небольшой итог сказанному, хочется заметить, что пессимистичный взгляд на нынешнюю ситуацию остается доминирующим у большого числа современных философов. Не многие решаются тешить себя уютными иллюзиями о новых возможностях, которые, несомненно, должен принести переживаемый человечеством кризис. Опасений много, как и рисков, их породивших. Возможно, правы те, кто говорит, что мир уже не будет прежним. И возможно, нам еще предстоит познать, что свобода, как писал Ницше, – это умение танцевать со своими цепями.
Что думают о коронакризисе другие мыслители (Харари, Сингер, Хомски и Жижек) можно узнать в посте.
