Судьба – это то, что находится за пределами нашей власти и нашего выбора, то, что с нами уже случилось и чего изменить нельзя. То, где, когда и в какой семье мы родились, с какими физическими особенности, какое нам дали воспитание и т.д.
Свобода – это царство нашего выбора, царство возможностей. Смысл обретает в царстве свободы. Каждым своим решением мы переносим события из царства свободы в судьбенное – делаем их своей судьбой.
Франкл писал, «что человек не свободен от обусловленности, но свободен занять позицию по отношению к ней».
Это значит, что нас может обусловливать – детерминировать – масса вещей из пространства нашей судьбы, но только нам решать, как к ним относиться и что с ними делать дальше. В одной семье могут вырасти наркоман и гений – а все из-за жестокого пьющего отца. Но отец – это лишь обстоятельства, судьба, на которую мы не в силах повлиять, но можем выбрать свое к ней отношение и принять решение относительно своей жизни.
Логотерапия понимает свободу не как «свободу от» (от обусловленности), но как «свободу для» (для нового и осмысленного).
В логотерапии выделяется четыре вида судьбенного: прошлое как судьба, биологическая судьба, психологическая судьба и социологическая судьба. Каждое из них оставляет открытой возможность позиции, отношения к нему и дальнейшего выбора.
Мы не можем изменить свое прошлое, но оно всегда оставляет нам выбор, как к нему относиться. Например, одни дети голодного военного времени стали нежными и любящими родителями для своих детей, а другие – жестокими и несправедливыми. Военное детство их обусловило, повлияло на них, но не определило. Каждый сделал выбор сам.
К биологической судьбе может относиться травма или врожденная инвалидность. Сразу вспоминается Ник Вуйчич, автобиографию которого я читала несколько лет назад. Парень родился без конечностей – казалось бы, совершенно беспомощный и неприспособленный к жизни. Вопреки этому его знают как активного и жизнерадостного человека, вдохновляющего других. Легко ли ему живется в его теле? Уверена, что нет. Преодолел ли он свою обусловленность и сделал ли свободный выбор жить? Определенно, да. В то же время в мире живут тысячи людей с гораздо меньшими физическими ограничениями, чем у Вуйчича, и чувствуют себя несчастными, страдают и винят во всем свою болезнь или физическое несовершенство. Это царство свободы.
Психологическая судьба – это тема, с которой люди часто приходят ко мне на консультации. Как правило, мои клиенты психологически достаточно прокачанные люди – иногда сами психологи. Они хорошо изучили свою психику, детство, травмы и нашли там причины всех своих проблем. Многие на этом остановились, решив, что недополученная в детстве любовь – прекрасное объяснение всем их неудачам в карьере и личной жизни. Я и сама в какой-то момент обнаружила себя в этой позиции. И только осознание, что психологическая судьба – не приговор, и что, поняв и приняв ее, можно двигаться дальше, к смыслу, позволило мне перестать закапываться в прошлом и его обидах, а действовать из сегодня.
Наконец, социологическая судьба – это законы, мораль и политический строй, в которых мы живем. Они формируют наши взгляды и предполагается, что мы должны им подчиняться. Но и здесь у человека остается свобода – не подчиниться, быть в оппозиции, не согласиться с тем, что диктует закон и общественность. Здесь внутренним индикатором будет совесть – она выше закона и выше морали. И если закон противоречит нашей индивидуальной, субъективной совести, мы должны нарушить закон. Живя в Европе, я все чаще замечаю, что люди здесь подчинились своей социологической судьбе, поставили закон выше совести и, кажется, вообще забыли, что у них есть совесть. Все это очень напоминает процессы, происходившие здесь же, в Европе, в 30-е годы прошлого века – во время, когда развивал и практиковал свой метод Франкл.
Худшее, что можно сделать с человеком – это убедить его, что у него нет свободы, что он полностью обусловлен своей судьбой и любой его выбор полностью детерминирован. Худшее, что может сделать сам человек – это поверить в это.
Хотя нет, есть кое-что похуже: когда за свободу выдается судьба.
2. Психиатрическое и психотерапевтическое кредо В.Франкла
«Человек не равен своему симптому» - психиатрическое и психотерапевтическое кредо Виктора Франкла. Или «духовное не болеет».
Для того, чтобы понять, что это значит, нужно обратиться к димензиальной онтологии и посмотреть на три измерения, в которых существует человек: физическое, психическое и духовное. Тело, как и психика, может болеть, но духовное измерение всегда здорово. И от этого необходимо отталкиваться в логотерапевтической работе.
Что это значит на практике?
Когда мы имеем дело с поврежденным человеком – с физической или психологической травмой – мы всегда должны видеть за этим духовную личность, и эта личность всегда здорова. Другая формулировка кредо: «Личность может быть подвергнута нарушениям, но не может быть разрушена». Даже к больному, травмированному человеку мы должны относиться как к здоровой и полноценной духовной личности. То есть с достоинством и верой в ее способность обнаружить смысл ситуации.
Элизабет Лукас приводит такую метафору.
Когда мы говорим с человеком по телефону, мы слышим его голос в телефонной трубке. Может показаться, что мы говорим с трубкой. Но мы говорим не с трубкой, а с человеком, которого сейчас нет рядом. Но он есть где-то в другом месте, и подтверждение этому – его голос в трубке. Говорит не трубка, говорит человек. Если трубка сломается, мы перестанем слышать голос этого человека, но это не значит, что человека больше нет или что это он сломался. Сломалась всего лишь трубка.
Когда «трубка» сломана, доступ к духовному оказывается перекрыт, но духовное по-прежнему есть, и оно не повреждено. Мы не видим, не чувствуем его, потому что пропал канал, с помощью которого мы поддерживали с ним связь. И в этот момент очень важно не поддаться соблазну свести человека к «трубке», к его поврежденному телу или психике.
Необходимо отделять человека от его симптома, понимать, что личность выше и больше любого симптома и любого психосоматического ограничения. Более того, человек способен противопоставить себя своему симптому и преодолеть его – в этом состоит «упрямство духа».
Конечно, есть ситуации, когда доступ к духовному ограничен – оно заблокировано. Не повреждено и не разрушено, а именно заблокировано. Это ранний детский возраст, когда ноэтическое еще не пробудилось. Или, наоборот, старческие проявления, ограничивающие доступ к ноэтическому. Некоторые повреждения ЦНС, состояния алкогольного или наркотического опьянения, сильнейшая боль или шок. В этих ситуациях духовное недоступно, но оно все еще присутствует. И относиться к человеку в любом из этих состояний все равно нужно как к духовному существу, проявление которого в данный момент ограничено.
Франкл был убежден, что никакое, даже самое тяжелое, психическое заболевание полностью не лишает человека свободы воли. Какая-то доля свободы остается у него в любом случае. Какая-то его часть остается здоровой. Именно к ней обращается логотерапевт.
Мне очень нравится это видение человека здоровым – в любой ситуации и при любых обстоятельствах. Еще до логотерапии я использовала его в философской практике: обращалась к взрослой здоровой части клиента, помогая ему вылезти из ямы уязвимости и обреченности. Часто люди сами этому сопротивляются – ведь так привычно и безопасно считать себя «поломанным» и не влияющим ни на что, с предопределенной судьбой. Но когда человеку все же удается увидеть, что он больше своей травмы, он просто преображается. Счастье за этим наблюдать.
3. Понятие смысла в логотерапии
Смысл – одно из центральных понятий в логотерапии. Смысл всегда объективен и предзадан, его не нужно изобретать – достаточно обнаружить.
Смысл содержится в ситуации. Это то, что имелось в виду автором записки, даже если вы ее не поняли. Смысл можно увидеть, открыть, а можно не увидеть. В любом случае – он есть.
Франкл писал, что «смысл – это то, что имеется в виду: человеком, который задает вопрос, или ситуацией, которая тоже подразумевает вопрос, требующий ответа».
Смысл доступен любому человеку, но человек свободен решить, увидит ли он этот смысл.
Смысл объективен – для каждой ситуации он всегда один. В то же время смысл уникален – как уникальна ситуация и уникален человек, открывающий ее смысл. Поэтому в одной и той же ситуации разные люди обнаружат разный смысл, и это нормально. Смысл учитывает уникальность и ситуации, и человека.
Несмотря на свою объективность, смысл открывается человеком – субъективным существом с субъективным органом смысла – совестью. Поэтому объективный (т.е. существующий независимо от субъекта) смысл всегда будет понят субъективно. Как часовня, стоящая в центре площади, с разных ракурсов будет выглядеть по-разному, но при этом останется объективно существующей, такой, как есть.
Таким образом, объективность и субъективность смысла не противоречат друг другу.
Будучи объективным, смысл находится во вне, в мире, за пределами человека, который открывает его. Поэтому в логотерапии есть понятие самотрансценденции – выходе за пределы себя, своего индивидуального сознания. Для того, чтобы обнаружить смысл, человек должен выйти за свои пределы, стать больше себя, обратиться к внешнему миру.
Поэтому Франкл считат, что человек не может вопрошать о смысле своей жизни – он сам есть тот, кого вопрошают. Только он сам, через самотренсценденцию, способен открыть этот смысл.
Смысл реализуется через ценности. И Франкл выделял три вида ценностей, через которые человек реализует смысл.
Во-первых, это ценность творчества. Создавая что-то, давая миру новое, привнося в него что-то, мы реализуем смысл.
Во-вторых, ценность переживания. Это когда мы, напротив, берем от мира и проживаем. Это наши эмоции, чувства: переживание радости, любви или печали. Все это так же реализует смысл.
В-третьих, ценность отношения, или позиции. Когда человеку недоступны первые два пути реализации смысла (например, он тяжело болен), у него всегда остается третий – иметь позицию, в том числе по отношению к собственному состоянию. Иметь позицию, отношение – это то последнее, что доступно человеку всегда, при любых обстоятельствах, что просто невозможно у него отнять. И это тоже реализация смысла.
4. Поясните понятия трех видов смысла в логотерапии
Франкл выделял три вида смысла: сверхсмысл, смысл жизни и смысл в жизни.
Первый вид смысла – это смысл бытия, всего мироздания. То, что совершенно недоступно человеку в силу ограниченности его собственного бытия. Как лист не может познать смысл дерева, так и человек не может познать сверхсмысл. Но это не значит, что его нет – просто он недоступен человеку.
Еще один вид смысла – это смысл жизни. Как правило, он тоже недоступен для человека, пока он жив. Ведь смысл жизни – это как смысл картины или романа – о нем можно говорить, только когда произведение завершено. Пока жизнь идет, мы не можем видеть ее смысл, т.к. в любой момент может быть совершено что-то, что все изменит – решающий мазок.
Например, Анна Каренина – чем был смысл ее жизни до того, как она бросилась под поезд? Может быть, в любви к Вронскому или к своему сыну? Или в страдании? Но все изменилось в момент ее самоубийства – смысл прорисовался, завершился. Сама Каренина об этом уже не узнает, но этот смысл сможет увидеть кто-то, услышавший ее историю.
И наконец, третий вид смысла – это смысл в жизни, или смысл ситуации. Это тот единственный вид смысла, который доступен каждому. И таких смыслов в жизни множество – как множество ситуаций.
В каждой ситуации есть смысл, и задача человека – открыть его. Например, в жизни моей клиентки произошла очень неприятная ситуация, связанная с мужчиной. И несмотря на то, что это случилось много лет назад, она по-прежнему страдает из-за этой истории. Но когда мы попробовали увидеть смысл – как в самой ситуации, так и в ее последующем страдании, - оказалось, что в обоих случаях он есть. Этот смысл был в том, чтобы она повзрослела, изменилась, стала другой. Она хотела бы вырезать эту ситуацию из своей жизни, но, когда я спросила, хочет ли она снова стать той, кем была до нее, она твердо ответила, что нет. Благодаря этой неприятной ситуации она стала той, кто она есть сейчас.
Мы часто недооцениваем этот третий вид смысла – смысл ситуации – и гоняемся за непостижимым смыслом жизни или даже сверхсмыслом. Как философу мне часто задают вопросы типа «В чем смысл жизни?» или просто «В чем смысл?». При этом не задумываясь, игнорируя смысл множества жизненных ситуаций – тот единственный, который вообще нам доступен.